Beuchat-охота вблизи рифов

С горем пополам мы собрались на яхте в назначенный час. Жуть как хотелось вырваться от вереницы тянущихся с нового года праздников, застолий с неполезной пищей и пассивным образом жизни. Голубая бездна словно манила. Основною целью нашего сафари была трофейная охота и продуктивная тренировка для восстановления спортивной формы. Команда подобралась веселая, с различным опытом, так что искать рыбу будем на всех глубинах, задействуя диапазон от пяти до двадцати пяти метров. Для того чтобы в аэропортах меньше уделяли внимание нашему багажу в целях профилактики разобрали арбалеты сняв рукоятку и тяги. Все разбросали по разным сумкам. Арбалетные деки теперь стали похожи на спиннинги с катушками. Обычно в аэропортах неплохо работает короткая фраза «на отцепись» – fishing. Тем более во многих странах введен военный режим длящейся годами и любое упоминание о ружье может восприниматься в штыки.

Для подводной съемки беру четыре камеры HD формата, из которых лишь одна сухопутная, две для съемки со стороны и одна подствольная. Кстати еще не испытанная в подводных условиях.
Длинные тубусы из-под рыболовных спиннингов с ружьями внутри уже загружены на палубу, последние приготовления и можно выдвигаться в путь. Предстоит ночной переход около двух сотен километров. Море неспокойное, дует холодный ветер, и кораблик кидает со стороны в сторону. Пока образовалась пауза, решили заняться сборкой снаряжения, комплектацией арбалетов. После печального Ланкийского опыта на тунцовой охоте, нужно уделить больше внимания узлам соединения гарпунов и мононити. Ведь правильно говорят – Где тонко, там и рвется. В этот раз будем использовать мононить диаметром 2-2,5мм черного цвета и прозрачную. Гарпуны 7мм от  90-180см с акульими плавниками. И самое главное защитные кембрики в месте контакта мононити и гарпуна. Ружья стыковать на прямую к бую через пяти миллиметровый плетеный шнур. В качестве буя беру плотик, с которым охочусь на соревнованиях. Его литраж где-то около двадцати литров и запас буйрепа тридцать метров, плюс вылет мононити пять метров. Всего этого должно хватить на пелагическую рыбу килограмм до тридцати.

Закрепив камеру с левой стороны ствола, так чтобы включалась левой рукою, прыгаю в воду спиною назад с бортов надувной лодки. Видимость где-то тридцать метров, видна небольшая взвесь из-за пузырьков кислорода, постоянно обогащающих воду под воздействием волн. Первое впечатление не очень оптимистическое. Вокруг нас серая безжизненная картина. Лишь где нигде у самой поверхности рифов виднеется движение разноцветной мелочевки. Серия нырков не дает результатов. Проведя три часа в поисках хоть чего-то съедобного на ужин, наткнулся на парочку рыб похожих на луцианов. Солнце уже садилось за горами и силуэты рыб ели просматривались. Делаю серию лежек, с каждым заходом рыба подходит все ближе и ближе. По цвету, чешуи определяю, что стрелять в нее можно, ибо практически каждая рыба с серебристой чешуею съедобна. Выстрел. Сильная потяжка и рыба легла на дно, накинув петлю за камень. Отдышавшись, догоняю буйреп и по нему иду на дно. Блин! Это же носорог. Как можно было все напутать? И рог у него не было видно, и чешуя не серебристая а зеленая, да и не чешуя вовсе а просто кожа.  Хотя его размеры вполне приличные, но радости эта поимка всеравно не приносит. Его мясо считается съедобным, но имеющим специфический запах. На любителя. Его стреляют, когда уже совсем есть нечего. Уже стемнело и пора возвращаться, наступает время акул.
Еще день мы провели в изучении всех глубин, но как оказалось, рыбы достойной нашего внимания здесь нет. Результатом дня стал лишь групер не самых впечатляющих размеров. Интуиция подсказывала, что рыба в таких местах не должна быть. Нужна отвесная стенка с выходом в бездну. Когда капитану в очередной раз высказали наши пожелания, он кивнул головою и сказал, что знает пару таких мест, продвинемся еще южнее.        Зашвартовавшись возле рифа с темно синей водой, мы один впереди другого попрыгали в воду. Да, да. Это то, что доктор прописал. Риф уходил на глубину семнадцати метров на которой располагалась первая ступенька  длинною метров десять, а потом уходил примерно до сотни метров в глубину. В таких местах то и кормятся хищные монстры, выходя из глубин за своими мелководными жертвами.

Рассредоточившись по территории, обходим скалу со всех сторон, за исключением прибойной части с большим накатом волн. Нырки до десяти метров с лежками не дают результатов. Ничего кроме интересующейся мелочевки не видно. Пробую опуститься до двадцатки. Держась за край рифа, зависаю на краю пропасти. Посещают всякие мысли, что сейчас из синей бездны выйдет кровожадная акула и даже полутораметровый арбалет мне не поможет. Засада не дала результата. На всплытии вдоль стены ощущаю какое-то движение боковым взглядом. Между мною и стеной рифа на глубине восьми метров идет тунец. А я подхваченный расширяющимся в легких воздухом стремительно всплываю мимо него. В истерике начинаю работать ластами, хотя пятая точка продолжает стремиться к солнцу. Про гипоксию забыл и одна лишь мысль, чтобы он не ускорился. Постепенно дистанция уменьшается и вот, кажется, настал момент делать выстрел. Бабах. Рыбина стремительно уходит, вниз увлекая за собою всю веревку. Восстановившись, держу одной рукою буйреп и чувствую приятные удары где-то из глубины. Значит, не ушел. Медленно словно по натянутому канату спускаюсь вниз, давая рыбе привыкнуть к моему присутствию, без резких движений. Подобрав момент, хватаю его за хвост, прижимаю к груди, а второю рукой тянусь за ножом. Точный укол в голову. Фух! Можно вздохнуть с облегчением, починок есть. Конечно, у страха глаза велики. Этот красавчик оказался гораздо меньше, чем мне изначально показалось. Наслушавшись накануне историй про акул и подводных охотников с кровоточащей добычей, ложу рыбину сверху буя. Оглядываюсь по сторонам и вижу картину. Рома залез на верхушку рифа и по колено в воде орет, в руке у него зачетный носорог, а вокруг рассекая воду, наворачивает круги плавник белоперой акулы. Оборжаться можно. Акула не большая, и держится с осторожностью. Но при этом ее совсем не беспокоит присутствие трех охотников с большими ружьями. Она то уходит на глубину, то заходит Роме за спину, почти задевая брюхом карлы на мелководье. Состояние какого-то транса наступившего после попадания крови в воду. Окончательно загонявши несчастную акулу, она скрылась от назойливых объективов наших камер. На обратной дороге прямо под днищем корабля мы встретились еще с одним тунцом. Роман пропустил рыбу на меня, понимая, что его арбалет не достанет, но тунец не позволил приблизиться для выстрела. Проследовав за удаляющимся в синеву хвостом еще с десяток метров, всплыл.

«Чем дальше в лес, тем толще партизаны». Теперь каждое утро мы просыпались все южнее и южнее. Ночные переходы, убаюкивали, тело от волн то катилось в одну сторону кровати, то в другую. Подъем в пять утра и одевание холодного костюма. На рассвете встречалось наибольшее количество видов рыб. Вот, например, в месте сегодняшней швартовки сходится два течения, причем достаточно сильных. На их пересечении крутится множество хищника: тунцы сабакозубые и желтоперые, макрели обыкновенные и испанские, груперы, барракуды, каранксы. Всю эту рыбу привлекает стая малька. Опустивши маску вводу, просто глаза разбегаются, не могу определиться, за кем гнаться. Из засады делаю серию выстрелов по тунцам, но постоянно недолет гарпуна. Решил преследовать стаю макрели, но выходя из-за угла, приходится работать против течения, рыба спокойно себе отходит на нужную дистанцию и наблюдает за тем, как я барахтаюсь и ничего не могу с этим поделать. Пытаюсь отдохнуть, держась одной рукою за риф. Волной подбрасывает то вверх, то вниз. Почти под поверхностью пасутся хорошие сарганы. Но они чересчур осторожны. И все-таки Виктору удалось изловить одного достойного экземпляра. Надоело бороться с течением, ухожу в «подполье». На пересечении течений образовался карман со спокойною водою. Видимость отличная и рыбу можно выжидать, наблюдая прямо с поверхности. Так я выгнал барракуду с тридцати метров. Она увидела мой силуэт в пол воды и начала уходить от него. Постепенно глубина уменьшалась, а барракуда гонимая моей тенью на песчаном дне выходила на мелководье. Дождавшись нужного момента, подныриваю и сокращаю дистанцию, как мне показалось метров до пяти. Делаю прицельный выстрел и опять недолет. Зачетная барракуда уходит, а я вспоминаю все нехорошие слова и чрезмерно жестикулирую прямо под водою. На следующем нырке встречаю в полводы стаю из нескольких десятков жирных, просто круглых скумбрий. Их можно легко определить по форме тела и характерным волнистым полоскам вдоль тела. Но стая выскакивает из кармана, попадая прямо в течение. Дальше можно не продолжать. Возвращаясь к яхте, вижу на дне каранкса, рыскающего возле дна в поисках жертвы, грациозно размахивающего своими длинными боковыми плавниками. Спускаюсь почти беззвучно, но тень от моего силуэта пугает его. Несмотря на изобилие рыбы, ведет себя она как-то уж очень осторожно. Словно издевается.

На корабле выслушиваю недовольство ребят по поводу длинны ружей. Все-таки в таких условиях минимальная длинна сто двадцать сантиметров и не менее трех тяг, диаметром по шестнадцать миллиметров. С костюмами мы не ошиблись, по мере приближения к югу становилось все теплее, и пятимиллиметровый неопрен оказался в самый раз.
Самой результативной охотой можно назвать охоту в предпоследний день. Прямо на якорной стоянке, под кораблем оказался свал на неизвестную глубину. Ступень перед глубиной была завалена камнями, из которых время от времени появлялся большой групер. Но после нескольких десятков лежек его так и не удалось выманить на дистанцию выстрела. Бросивши это бесполезное занятие, направился к самому обрыву. Совершая глубокие нырки, на длину буйрепа, зависал, лишь поглядывая по сторонам. Почти на каждом из таких нырков появлялось либо пару тунцов, либо стайка каранксов. Окончательно разнырявшись, до нужной глубины в двадцать пять метров беру еще парочку тунцов и одного хорошего каранкса. Остальные выстрелы то приходились выше цели, то вовсе не долетали из-за потери ориентации в пространстве при воде высокой прозрачности. Весь этот процесс мне напомнил охоту на глубоководную кефаль в Гурзуфе. Когда ложишься на глубине пятнадцать метров и ждешь около тридцати секунд, рыба проходит на границе каменной гряды и песка. Только она заинтересовалась вами, начинает идти в лобовую, потом понимая опасность, разворачивается. Вот этот момент самый идеальный для выстрела.

Последний день отдыха подарил мне самую интересную охоту моей жизни. Правильного рельефа со спадом глубины в этом месте не было, побарахтавшись пару часиков среди рифов, направился к кораблю. Уже собрался опреснять и сушить снаряжение, когда появился Рома и перевозбужденным голосом стал рассказывать истории про стаи тунцов, испанской макрели и снеперов. Разводил руками и все время показывал на место, в котором начинается стенка. Купившись на эти истории, снова собрался и поплыл в нужном направлении. Остальные ребята тоже стали судорожно экипироваться. Через десяток метров наткнулся на риф, пытался обойти, опять не выходит. Таким образом, сместился на сотню метров от курса. Вылез на камень, а вся команда прошла через узкий разлом в рифе одному только Роме известному, и уже зависает в месте охоты. Хотел было вернуться к ним с этих пустынных мест, когда на меня прямо в лоб идет небольшая макрель. Выжидаю паузу, будто изучая, насколько хватит бесстрашия у этого сумасшедшего создания. Не сделай я выстрел прямо в упор, она сама бы накололась на гарпун. Пока одевал ее на кукан, заметил крупного красного снепера идущего вдоль дна. Бросаю все и пытаюсь не потерять его из виду. Он делает рывок вправо, я за ним. Рывок влево, я снова тут.

Такими действиями удалось загнать его в глухой угол рифа. Приближаюсь, как вдруг рыба делает молниеносный рывок и уходит в сторону. Преследую дальше. Выходим на поляну, по которой разбросаны различной формы большие камни обросшие кораллами. Рыба останавливается и начинает пристально смотреть на меня. Я тоже остановился. Решаюсь на нырок с лежкой. Он уходит. Появляется лишь через полторы минуты. Повторный заход. Тот же результат. Сменяю место засады. Снепер резко скрывается за поворотом и минут пять не появляется. Потом выходит совсем с противоположной стороны и наблюдает у меня за спиною, как я на последнем издыхании жду его в том месте, где виделись в последний раз. Эта рыбешка просто смеется надо мною. Ну ладно думаю, я выхожу на тропу войны. Дальнейшие события развиваются, словно игра в пейнтбол. Я пробегаю до ближайшего укрытия и прячусь, он делает то же самое с интервалом в полторы минуты после моего нырка. Иногда мои лежки доходят до двух с половиною минут, но хитрая тварь всеравно не подпускает и на пушечный выстрел. Так мы мечемся по полю боя в течение часа. За это время я умудряюсь сделать около двух десятков лежек, изрядно измотать себя. Даже спрятавшись в гроте с головою, прождал в засаде две минуты, с постоянным чувством страха, что забыл проверить, нет ли там мурены. Довольно двоякое чувство испытываешь в такие моменты. Выйдя из грота, снепер оказался прямо за углом. Конечно, испугался и опять скрылся. Но самое интересное, что во время всплытия над моею головой пролетели три желтоперых тунца. Их привлекла макрель, свалившаяся с буя в воду. Возле нее крутилась небольшая барракуда явно не для интереса. Вот тогда меня осенило. Вспомнилась охота на «дурку» и охота с флэшером. Когда любой блеск или силуэт в воде привлекает проходящего неподалеку хищника. Отцепляю кукан с рыбой и подвешиваю буквально у себя над головою за буйреп. Буй стопорю на коротком лине. Ложусь за камень в месте частой миграции этого зубастого рыба. Вдруг из-за угла выскакивает он и не один, а с каким-то другом чуть поменьше размером. Собираясь проскочить как обычно по отдаленной траектории. На секунду встает как вкопанный увидев, что какая-то рыба, совсем не боясь меня, плавает прямо над головой. Потеряв всякую бдительность, разгоняется прямо на макрель.

Я не мог поверить своему счастью. Буквально еще пять минут назад собирался плюнуть на эту трату времени и сил. Все произошло в секунду. Выстрел. И прямое попадание. От неправильного угла прицеливания на косточке большого пальца руки лопнула кожа. Уж очень сильная отдача у полутораметрового ружья. Снепер рванул в ближайший грот. За три нырка удалось достать его. При этом каждый раз, используя нож. Когда я отцепил карабин гарпуна, то рыба рванула вверх. Держа его за жабры и глядя в глаза, я попросил у него прощения как у самого достойного и храброго война которого победили хитростью, выносливостью и стремлением к победе. Я сказал ему: - Прости друг. В этот раз победил я. Но ты самая достойная добыча в моей жизни. Ты храбрый и хитрый. Ты должен умереть достойно. И пронзил его мозг ножом.

Впервые в жизни мне было так грустно от победы над кем-то. Вечером, когда повар приготовил его для всей команды, он оказался очень вкусным. Значит, его добыча была не просто убийством. Значит, это было кому-то нужно...

Игорь Миронычев

Февраль 2012 года.